Интегративная психология. Пути духовного поиска, или освящение повседневности

. 

В силу того, что «духовное Эго» имеет системные взаимосвязи со всеми структурными уровнями человека, духовный кризис, как и любой другой мощный , воздействует на все аспекты его функционирования:

1. На личность (возникновение , ; состояние, апатия; чувство вины, одиночества, стыда, расте­рянности; повышенная раздражительность, постоянное напряже­ние, низкая самооценка и пр.)

2.      На поведение в целом (высокий процент травматизма, разви­тие поведения самых различных видов — наркомания, алкоголизм, азартная игра и др., срывы, наруше­ния пищевого поведения, нарушения сна, нарушения речи, импуль­сивное поведение, внезапные приступы тремора всего тела и пр.)

3.      На здоровье (развитие целого ряда психосоматических забо­леваний, которые в зависимости от вида и тяжести кризисного со­стояния могут носить лавинообразный характер развития: бронхиальная астма, аменорея, ишемическая болезнь сердца, язвенная болезнь желудка и двенадцатиперстной кишки, гипертония, сахар­ный диабет и т.п.; постоянные боли в спине и груди невыясненной этиологии, обмороки и головокружения, хроническая бессонница, головные боли мигренозного характера и пр.

4.      Когнитивные аффекты (неспособность принимать решения, неспособность сосредоточиться, выраженное ухудшение памя­ти, чрезмерная чувствительность к критике, умственная заторможенность).

5.      Физиологические аспекты (повышение артериального дав­ления, повышение уровня катехоламинов и кортикостероидов в моче и крови, повышение уровня глюкозы в крови, сухость во рту, усиленное потоотделение, приступы жара и озноба, затрудненное дыхание, ощущение кома в горле и иголок в конечностях, частич­ное онемение в конечностях вплоть до анальгезии и пр.

При всем многообразии -чувственных проявлений психодуховного кризиса можно выделить специфические паттер­ны переживаний, наличие которых свидетельствует о факте психодуховного .

Страх. Различные формы в целом характерны для всех аспектов функционирования личности как целостной системы от­ношений с реальностью, однако при психодуховных кризисах может принимать достаточно специфический характер:

•      недифференцированный страх, возникающий внезапно и сопро­вождающийся чувством неминуемо надвигающейся угрозы, ка­тастрофы, часто метафизического характера (существует более
удачное повседневное определение такого неопредмеченного страха - «жуть»);

•      перед новыми, неожиданными внутренними состояния­ми, быстро сменяющими друг друга. Часто бывает характерен страх перед неприемлемыми, неожиданно возникающими мыслями и представлениями, а также страх потери контроля над содержаниями сознания;

утраты контроля, связанный с потерей основных жизнен­ных ориентиров и девальвацией прежних целей, а также пере живанием новых состояний, характеризующихся интенсивны­ми эмоциями и телесными ощущениями;

•      страх безумия, возникающий в результате переполнения созна­ния бессознательными содержаниями; этот тесно связан со страхом утраты контроля;

•      страх смерти, связанный с ужасом уничтожения центра «мате­риального Я» — тела. В трансперсональной психологии этот вид страха объясняется активацией перинатальных бессознатель­ных содержаний, в первую очередь процесса смерти — рожде­ния.

Чувство одиночества. Одиночество — еще один компонент ду­ховного кризиса. Оно может проявляться в широком диапазоне — от смутного ощущения своей отделенности от людей до полного поглощения экзистенциальным отчуждением. Чувство одиночества связано с самой природой тех переживаний, которые составляют содержание психодуховного кризиса. Высокая интрапсихическая активность вызывает потребность все чаще и чаще уходить от по­вседневности в мир внутренних переживаний. Значимость отно­шений с другими людьми угасает, и человек чувствует нарушение связи с привычными для него идентификациями. Это сопровож­дается чувством отделенности как от окружающего мира, так и от самого себя, вызывая своеобразную болезненную «анестезию» привычных чувств и напоминая тяжелую клиническую форму — anaestesia dolorosa psychica («скорбное бесчувствие»).

Кроме того, люди, находящиеся в психодуховном , склон­ны расценивать происходящее с ними как нечто уникальное, не слу­чавшееся ранее ни с одним человеком.

Часто такие люди испытывают оторванность от своей глубин­ной сущности, от высшей силы, от Бога. Наследие иудейского хри­стианства изобилует примерами мучительной экспрессии одино­чества. Псалмы полны жалоб, стенаний одинокого человека: «До­коле, Господи, будешь забывать меня вконец, доколе будешь скрывать лице Твое от меня?» (Пс, 13:2). «Как лань стремится к потокам вод, так душа моя стремится к Тебе, Боже» (Пс, 42:2). В сочинениях пророков много подобных мест. Это чувство предель­ной изоляции было выражено в одинокой молитве Иисуса, распя­того на кресте: «Боже мой, Боже мой! Почто Ты оставил меня, уда­лясь от спасения моего, от слов вопля моего?» (Пс, 22:2).

Те, кто сталкивается с подобными переживаниями, чувствуют себя не только изолированными, но и совершенно незначительны­ми, подобно бесполезным пылинкам в бескрайнем космосе. Боль­шинство людей склонны экстраполировать это состояние на окру жающий мир, который предстает как абсурдный и бессмыслен­ный, а любая человеческая деятельность кажется им тривиальной.

Чувство отчужденности. В социальном окружении, где приня­ты вполне определенные нормы и правила поведения, человек, ко­торый начинает внутренне меняться, может показаться не совсем здоровым. Рассказы о своих страхах, ощущениях, связанных со смертью и одиночеством, переживаниях трансперсонального ха­рактера, могут насторожить друзей и близких и привести к соци­альной изоляции. У переживающего духовный могут изме­ниться интересы и ценности, он может не захотеть участвовать в привычной деятельности или времяпрепровождении. У человека может пробудиться интерес к духовным проблемам, молитве, ме­дитации, к некоторым эзотерическим системам и практикам, что будет казаться странным его ближайшему окружению и способ­ствовать возникновению ощущения, что он чужой среди людей.

Субъективно переживаемые состояния «безумия». Психодухов­ные кризисы редко сопровождаются потерей контроля над внут­ренними переживаниями и экстремальными формами поведения. В то же время роль логического ума значительно ослабевает и чело­век сталкивается с внутренними реалиями, лежащими за предела­ми обыденной рациональности. Следует отметить резкие перепады настроения и отсутствие самоконтроля. Это общие начальные реак­ции на интенсивный опыт, иногда удивительно мощные. Человек может переживать внезапные беспричинные колебания настрое­ния от одних эмоций к совершенно противоположным. Возможен частичный паралич произвольного внимания, человек может почув­ствовать, что почти совершенно потерял контроль над собой, свои­ми мыслями и чувствами.

Эти переживания порой вызывают у человека неоднозначную реакцию: с одной стороны, возникает чувство полной потери ра­ционального контроля над происходящим во внутреннем простран­стве, расцениваемое как начало безумия, с другой — расширение сферы осознания и более глубокое понимание себя и окружающе­го мира.

Переживание символической смерти. Конфронтация с прояв­лениями смерти — центральная часть процесса трансформации и объединяющий компонент многих психодуховных кризисов. Когда развитие кризиса подводит человека к максимально полному осоз­нанию его смертности, он чаще всего начинает испытывать колос­сальное сопротивление. Осознание своей смертности может исто­щить человека, не готового столкнуться с подобным аспектом реальности, но оно же может стать освобождающим для тех, кто в силу собственной зрелости или с помощью эмпирической терапии готов принять факт своей смертности.

Активация темы смерти в сознании человека всегда говорит о достаточной глубине процесса и — как следствие — о высоком трансформационном потенциале этих состояний. Темы смерти могут быть активированы внешними событиями, связан­ными с разрушением привычных идентификаций — смертью дру­зей и близких, потерей привычного социального статуса, крупным материальным ущербом. В других случаях процесс психологичес­кой смерти запускается при столкновении с ситуацией, потенци­ально опасной для жизни: тяжелой соматической болезнью, трав­мой, катастрофой, стихийным бедствием и др.

Одной из форм переживания символической смерти является характерное для многих кризисных состояний чувство утраты зна­чения всего того, что ранее составляло жизнь человека, разруше­ния прежних привязанностей и освобождения от прежних ролей. Такие переживания могут сопровождаться глубокой тоской и довольно часто депрессивные тенденции являются их спутниками.